- Ты мoжeшь пoгулять сo мнoй пo Иeрусaлиму? Я жe в Иерусалиме толком ни разу не был. Когда жил в Израиле, казалось, что ещё успею. И не до экскурсий было: учёба, армия, работа. А теперь, когда из Лондона приезжаю, нужно родителям время уделить, с семьёй побыть, с друзьями повидаться. Да и приезжаю я не часто.
- Хорошо, покажу тебе Иерусалим. Что тебя интересует?
- Ты только не смейся — я хочу обязательно к Стене Плача подойти, остальное — на твоё усмотрение.
- Я не смеюсь. Но выезжаем рано, чтобы успеть до пробок, к тому же нам нужно не очень поздно в Тель-Авив вернуться — пацаны ресторан заказали.
Мы взошли в Иерусалим практически с первыми лучами солнца (хоть и на машине, но «взошли», потому что въедет в этот Город только сами знаете кто, и, сами знаете, на ком). Когда в просыпающемся, холодном небе Иудеи перед нами, как на картинке, вырос золотой Город, мой друг стал шмыгать носом.
Мы поднялись на Масличную гору, полюбовались на Город с высоты птичьего полёта, помянули Храм и поспорили о Мессии («Он придёт оттуда», «Нет- оттуда», «Но я же лучше знаю!»), спустились в Гефсиманский сад («Если только можешь, авва отче, чашу эту мимо пронеси»).
Мы посмотрели на еврейский Некрополь в Кидронской долине, прошлись вдоль стены, залезли в пару пещер и поднялись на пару крыш, посетили несколько церквей, выпили по стакану гранатового сока на Скорбном пути, перекусили в армянской таверне, купили домой шхемскую тхину и иерихонские финики («В Англии есть такие финики, но стоят в 4 раза дороже»), подошли, разумеется, к Стене Плача, постояли, подумали, помолчали и поехали назад в Тель-Авив.
Всю обратную дорогу он восхищался достижениями Израиля за истекший период (за те 5 лет, которые истекли, пока его тут не было):
- Дороги в Израиле стали просто великолепные! Какие транспортные развязки понастроили! А новые районы какие красивые! И машины стали поновее и побогаче. И водить стали поспокойнее.
Так как время позволяло, мы заехали посмотреть на закат с одного из библейских холмов Иудейской низменности. Взобрались на холм, сварили кофе с кардамоном (оборудование у меня всегда с собой) и, сидя на трёхтысячелетнем камне, потягивая ароматный обжигающий напиток из маленьких стеклянных стаканчиков (прошу прощения за штамп из дамских романов) и свесив ноги в Аялонскую долину, молча наблюдали, как солнечный диск медленно закатывается в Средиземное море (пардон, опять штамп).
- Ты понимаешь, тут же вся наша история: цари, пророки, воины, разбойники, праведники, мудрецы… И не только наша. Вся западная цивилизация отсюда пошла!
- Я-то понимаю.
- Нет, правда, тут же в радиусе километров двадцати были все: Давид с Голиафом, Соломон с царицей Савской, Самсон с Далилой, Иоанн с Иисусом.
- Ну, радиус был чуть побольше. И не всем так повезло с парами, но, в общем, ты прав. Ладно, поехали, нас ресторан ждёт.
Мы приехали в Тель-Авив, когда уже совсем стемнело. Друзья ждали нас в уютном ресторане на берегу моря.
- Еду мы заказали на своё усмотрение. Что пить будем?
- Я хочу «Голдстар», — заявил наш английский друг. — Сколько сортов пива перепробовал, а любимое всё равно — «Голдстар».
Симпатичная официантка принесла пиво и ловко разметала по столу тарелочки с закусками.
- Ну, за встречу! — гость сделал первый, долгий, неторопливый глоток, откинулся в плетёном кресле и зажмурился от удовольствия, ожидая пока холодное пиво растечётся по всем клеточкам много повидавшего организма, упорядочит события этого насыщенного дня и опустит градус забот и переживаний до уровня безмятежного ночного моря.
Дул прохладный ветерок, «קחי לך תפוחים ותמרים, המתיקי את יומך *», — предлагал Рами Кляйнштейн с соседней веранды. «הוא לא שווה את הכאב», — со знанием предмета подпели мы.
Гость взял оливку, не торопясь разжевал её, выплюнул косточку.
- Сирийские оливки — маленькие, с горчинкой, мои любимые, ещё с того времени, как я работал в кибуце.
Потом он оторвал кусок горячей питы, обмакнул её в домашнюю тхину, сверху положил немного острого соуса, отправил всё это в рот, запил большим глотком «Голдстар» и сказал: «Не, жить бы я тут не смог».
Источник: Facebook
Автор: Слава Шифрин