Шeстиднeвнaя вoйнa рaзрaзилaсь рaнним утрoм 5-гo июня 1967 гoдa. В тoт жe дeнь вдoль линии фрoнтa, уродливо рассекавшей столицу и разделявшей город на территорию Израиля и оккупированную иорданцами зону, произошли первые перестрелки. Вскоре солдаты иорданского легиона принялись обстреливать из миномётов израильские позиции в западной части города. Но уже после полудня израильтяне пошли в ответное наступление.
Аншлаг газеты Едиот Ахронот: “Наши солдаты у Западной Стены!”
Бои за Старый город продолжались на протяжении всего следующего дня. А к утру 7-го июня (28 ияра по еврейскому календарю), Иерусалим был освобождён и, наконец, после 19 лет разделения, вновь стал единым.
Менее чем через год главный раввинат страны назвал 28 ияра днём “благодарности Создателю за чудеса, случившиеся в этот день и освобождение Иерусалима”. Спустя ещё четыре месяца, израильское правительство приняло решение считать его — днём Иерусалима. И, наконец, в канун наступления этой даты, Кнессет объявил её праздничным днём.
***
Особенно интересно же то, что евреи праздновали 28 ияра уже в средние века. И уже тогда этот день был связан с Иерусалимом. Правда, суть праздника в то время была совершенно иной.
В еврейской традиции 28 ияра считается датой кончины пророка Шмуэля (Самуила). Именно поэтому многие евреи стремились в этот день посетить находящееся к северо-западу от Иерусалима место, называемое по арабски “Нэби Самуэль”, где по традиции расположена могила пророка.
Согласно историку Бар-Иланского университета др-у Дотану Араду во времена мамлюков, а затем и в начале османского периода этот объект был, по сути, важнейшим культовым местом для евреев Земли Израиля и окрестностей. Во многих источниках можно обнаружить свидетельства центральной роли, которую играл образ пророка Шмуэля в народном сознании того времени.
Так, например, в договоре, подписанном в XV веке между двумя египетскими евреями, сказано, что “тот, кто нарушит соглашение, обязан согласно обещанию уплатить 25 ашрафи на могилу господина нашего Шмуэля”.
Упоминания могилы пророка Шмуэля находятся и в еврейской галахической (юридической) литературе того времени. Так, рабби Давид Бен Шломо ибн Зимра (Радбаз), глава раввинского суда и руководитель общины египетских евреев в начале XVI века, рассказывает в одном из своих респонсов (ответов) о некой женщине. Первоначально она направила доходы от сдачи внаём принадлежащих ей домов на благо каирской общины магрибских (североафриканских) евреев, но незадолго до смерти изменила адрес пожертвований:
— И было, небо и земля тому свидетели, что после того заболела она… и сообщила мне как отменила то, что посвятила магрибинцам и направила это беднякам сефардской общины, да хранит их Всевышний, и нашему господину Шмуэлю пророку, мир праху его…
В другом респонсе, Радбаз разбирает вопрос о семейной паре, в которой жена пообещала “если поправится дочь” уплатить “господину Шмуэлю” одну сумму, а муж иную…
Все эти пожертвования требовались для содержания места, в том числе масляных свечей и уборки. Избыток денег, как видно, направлялся в кассу иерусалимской еврейской общины.
В ханукку 1521 года возле Нэби Самуэль остановился странствующий по Земле Израиля верхом на осле итальянский раввин Моше Бассола, описавший место следующим образом:
— В крайней части здания есть молитвенное помещение, где молятся евреи, зажигая там свечи во славу пророка, мир праху его… Кроме того, есть там служитель, хранитель ключей, приходящий каждый понедельник и четверг, чтобы зажечь свечи. И всякий, кто посещает то место, даёт ему несколько дрими… На склоне горы в камне высечена миква… Она — источник воды. Говорят, что в этой микве окуналась Ханна, мир праху её…
Однако уже в середине XVI века еврейские паломники были лишены возможности посещать могилу пророка Шмуэля.
В одном из вопросов Радбаза спрашивают, как следует поступить тому, кто “дал обещание подстричь сына у могилы пророка Шмуэля, но обнаружил, что место незаконно захвачено почитателями звёзд, и что евреи не могут больше попасть туда”.
В этом отрывке ясно упоминается традиция “халаки” — первой стрижки сына, и её связь с образом пророка Шмуэля, возможно, объясняющаяся тем, что согласно библейской истории Шмуэль ещё ребёнком был приведён для воспитания в Скинию, находившуюся в Шило (не исключено, что подстрижка волос напрямую имела отношение к обету посвящения).
Так или иначе, но растерянный отец, привезя маленького сына к могиле пророка Шмуэля, обнаружил, что теперь она закрыта для евреев и не знал, как ему исполнить данное обещание.
Объяснения закрытию комплекса для евреев можно отыскать в записях иерусалимского шариатского суда. Там обнаруживаются свидетельства конфликтов между еврейскими и мусульманскими посетителями из-за молитв возле могилы. Решение суда цитирует постановление мусульманского законника некоего Саада аль-Дина. Его спрашивают о том, “что считают ханафитские имамы в отношении могилы пророка из детей Израиля, куда часто поднимаются и мусульмане и евреи”.
Задающий вопрос предоставил ханафитскому муфтию противоречащие друг другу указы султана: одни разрешающие евреям появляться у могилы, а другие запрещающие это.
В итоге решение муфтия подтвердило право евреев молиться возле могилы. Однако, как видно, ситуация не всегда заканчивалась подобным образом. Трения не прекращались на протяжении всего XVII века, хотя евреи по-прежнему появлялись в Нэби Самуэль. Побывал там в это время и небезызвестный возмутитель еврейского спокойствия, лжемессия Шаббтай Цви. Конфликты продолжались и в начале XVIII века. Всё это время, власти издавали противоречивые приказы, попеременно то запрещающие, то разрешающие еврейское присутствие на могиле.
В конце концов, в 1753 году султан издал указ, изгоняющий евреев с территории комплекса. В документе можно также найти любопытное описание празднования:
“Они пили вино, смешивались со своими женщинами, совершали там разные непотребства, о которых не стоит и упоминать публично, устроили очаг в благородной могильной пещере и жгли там свои одежды…”
Оставляя на совести составителей указа сомнительные обвинения евреев в “разных непотребствах”, невозможно не обратить внимание на то, что описание культовых еврейских ритуалов, напоминает традицию, ставшую впоследствии хорошо известной в контексте празднования Лаг ба-омера на горе Мирон.
По мнению известного израильского краеведа и историка Авраама Яари, именно непрерывные конфликты и регулярные запреты на посещение могилы пророка Шмуэля и стали причиной постепенного перемещения ежегодных ритуальных празднеств.
Причём, сдвиг произошёл как по месту — на север в Галилею, на гору Мирон, к могиле Рашби (рабби Шимона бар Йохая — еврейского законоучителя и традиционного основоположника кабалы, жившего во II веке н.э.), так и по времени: на десять дней назад.
В итоге, евреи приобрели два новых праздника. Первый пришёлся на 18 ияра, 33-й день отсчёта Омера, т.е. “Лаг ба-Омер”, включивший в себя оригинальные традиции прежних торжеств, отмечавшихся 28 ияра и превратившийся в массовые гуляния с подстрижкой детей и кострами. Освободившаяся же дата пригодилась уже в нашем поколении для создания нового праздника победы — Дня Иерусалима.
***
5 июня 2016 г. Праздничная процессия “Рикудгалим” (“Танцы флагов”) у Шхемских ворот перед входом в мусульманский квартал Старого города
В этом году освобождению столицы еврейского государства от арабо-исламских захватчиков исполнилось 49 лет. Никогда ещё за всю свою долгую историю Иерусалим не развивался так стремительно как в наше время.
И хотя война евреев за право жить свободным народом на своей земле всё ещё далека от завершения, город, о котором еврейские поколения грезили на протяжении двух тысяч лет изгнания, вернулся к народу Израиля.
И даже в том, что важнейшая национальная святыня — Храмовая гора, по-прежнему осквернена, есть немалый символический смысл.
Подобно разбиваемому на каждой еврейской свадьбе бокалу и незаконченному углу каждого еврейского дома, это служит напоминанием еврейскому народу о неизбежной необходимости следующего этапа сионистского проекта — строительстве Храма на вершине иерусалимской горы Мория, средоточия национальной силы и миссии во благо всей человеческой цивилизации.
Источник: «Еврейский мир»